Найти книгу: "Евгеника никуда не исчезала"

Принято считать, что после победы над нацистской Германией евгеника осталась в прошлом. На самом деле, стерилизация «нежелательных к продолжению рода» людей продолжалась на протяжении второй половины 20-го века и продолжается до сих пор! Подкаст рассказывает об истории евгеники и её жертвах. Перевод: Анна Махонина, Вероника Чупрова, Екатерина Берёзко. Редактура: Слава Солнцева, Сергей Разумов

[i]Книга также выходила под названием «ДПП (НН)».[/i]

Великая и прекрасная Россия, в которой эти женщины родились, осталась лишь в воспоминаниях и мечтах… В реальности же им, убежавшим от новых порядков страны, принять которые они не смогли, родиной стала чужбина. Но и там, где пришлось начинать все сначала, не имея ничего, кроме высоких титулов, эти изгнанницы оставались блистательными и неподражаемыми. Великая княгиня Мария Павловна – двоюродная сестра последнего российского императора Николая II, балерина Тамара Карсавина, героиня французского Сопротивления княгиня Вера Оболенская… Об их непростых судьбах и пойдет речь в книге исторических новелл Елены Арсеньевой…

Детство, мухи, море, пепел… о чем только не передумаешь в поезде. Сколько же поэзии может быть в прозе жизни. Сколько нового, философского и личного – в самом обыденном. Дорогой слушатель, узнай же скорее, о чем размышляет любимый актер. Быть может, ты вспомнишь, каким ты был и какой ты есть… на самом деле. Перед глазами промелькнут давным-давно забытые и очень дорогие твоему сердцу образы, или ты вдруг остановишься и поймешь, что исчезла куда-то городская броня с твоей души, открыв свободный путь добрым мыслям и чувствам.

Однажды на выставке Грина поразила гравюра английского художника. Она изображала дорогу, исчезающую за пустынным холмом, и называлась «Дорога никуда». Так возник замысел последнего и самого грустного романа писателя. © FantLab.ru

Хорошо известный в России словенский философ Славой Жижек говорит: кино – самое извращенное из искусств. Правда, извращенное не в смысле того, что оно порочно (хотя и в этом тоже), а в том, что увиденное нами на экране при внимательном прочтении зачастую имеет прямо противоположное значение, а лучше сказать – интерпретацию. И поскольку Жижек никогда не скрывал своего «извращенного» таланта за вещами очевидными видеть совершенно неочевидные, к кинематографу он относится наиболее трепетно: эта область культурной жизни всегда предлагает нам наиболее интересные темы для размышлений.