упла -
Ты - как хочешь, а я не рискну,
У кого под перчаткой не хватит тепла,
Чтоб объехать всю курву-москву.
Апрель 1931
***
Ночь на дворе. Барская лжа!
После меня - хоть потоп.
Что же потом? - Храп горожан
И толкотня в гардероб.
Бал маскарад. Bек-волкодав.
Так затверди назубок:
С шапкой в руках, шапку в рукав -
И да хранит тебя бог!
Апрель 1931, Москва
52
Канцона
*******
Неужели я увижу завтра -
Сердце бьется, слава лейся -
Bас, банкиры горного ландшафта,
Вас, держатели могучих акций гнейса.
Там зрачок профессорский, орлиный -
Египтологи и нумизматы -
Эти птицы, сумрачно-хохлаты,
С жестким мясом и широкою грудиной.
То Зевес подкручивает с толком
Золотыми пальцами краснодеревца
Замечательные луковицы-стекла -
Прозорливцу дар от псалмопевца.
Он глядит в бинокль прекрасный Цейса -
Дорогой подарок царь-Давида, -
Замечает все морщины гнейса,
Где сосна иль деревушка-гнида.
Я покину край гипербореев,
Чтобы зреньем напитать судьбы развязку,
Я скажу "селям" начальнику евреев
За его малиновую ласку.
Край небритых гор еще неясен,
Мелколесья колется щетина,
И свежа, как вымытая басня,
До оскомины зеленая долина.
Я люблю военные бинокли
С ростовщическою силой зренья -
Две лишь в мире краски не поблекли:
В желтой - зависть, в красной - нетерпенье.
26 мая 1931
Отрывки из уничтоженных стихов
******************************
1.
В год тридцать первый от рожденья века
Я возвратился, нет - читай: насильно
Был возвращен в буддийскую москву,
А перед тем я все-таки увидел
Библейской скатертью богатый Арарат
И двести дней провел в стране субботней,
Которую Арменией зовут.
Захочешь пить - там есть вода такая
Из курдского источника Арзни -
Хорошая, колючая, сухая
И самая правдивая вода.
2.
Уж я люблю московские законы,
53
Уж не скучаю по воде Арзни -
В москве черемуха да телефоны
И ...........................
3.
Захочешь жить, тогда глядишь с улыбкой
На молоко с буддийской синевой,
Проводишь взглядом барабан турецкий,
Когда обратно он на красных дрогах
Несется вскачь с гражданских похорон,
И встретишь воз с поклажей из подушек
И скажешь: гуси-лебеди, домой!
4.
Я больше не ребенок.
ты, могила,
Не смей учить горбатого - молчи!
Я говорю за всех с такою силой,
Что небо стало небом, чтобы губы
Потрескались, как розовая глина.
6 июня 1931, Москва
5.
Не табачною кровью заката пишу,
Не костяшками дева стучит -
Человеческий жаркий искривленный рот
Негодует и "нет" говорит...
6.
Золотилась черешня московских торцов
И пыхтел грузовик у ворот,
И по улицам шел на дворцы и морцы
Самопишущий черный народ...
7.
Замолчи! Я не верю уже ничему -
Я такой же как ты пешеход,
Но меня возвращает к стыду моему
Твой грозящий искривленный рот.
***
Как народная громада,
Прошибая землю в пот,
Многоярусное стадо
Пропыленною армадой
Ровно в голову плывет.
Телки с нежными боками
И бычки-баловники,
А за ними - кораблями -
Буйволицы с буйволами
И священники-быки.
июнь 1931, Москва
54
Фаэтонщик
*********
На высоком перевале
B мусульманской стороне
Мы со смертью пировали -
Было страшно, как во сне.
Нам попался фаэтонщик,
Ты - как хочешь, а я не рискну,
У кого под перчаткой не хватит тепла,
Чтоб объехать всю курву-москву.
Апрель 1931
***
Ночь на дворе. Барская лжа!
После меня - хоть потоп.
Что же потом? - Храп горожан
И толкотня в гардероб.
Бал маскарад. Bек-волкодав.
Так затверди назубок:
С шапкой в руках, шапку в рукав -
И да хранит тебя бог!
Апрель 1931, Москва
52
Канцона
*******
Неужели я увижу завтра -
Сердце бьется, слава лейся -
Bас, банкиры горного ландшафта,
Вас, держатели могучих акций гнейса.
Там зрачок профессорский, орлиный -
Египтологи и нумизматы -
Эти птицы, сумрачно-хохлаты,
С жестким мясом и широкою грудиной.
То Зевес подкручивает с толком
Золотыми пальцами краснодеревца
Замечательные луковицы-стекла -
Прозорливцу дар от псалмопевца.
Он глядит в бинокль прекрасный Цейса -
Дорогой подарок царь-Давида, -
Замечает все морщины гнейса,
Где сосна иль деревушка-гнида.
Я покину край гипербореев,
Чтобы зреньем напитать судьбы развязку,
Я скажу "селям" начальнику евреев
За его малиновую ласку.
Край небритых гор еще неясен,
Мелколесья колется щетина,
И свежа, как вымытая басня,
До оскомины зеленая долина.
Я люблю военные бинокли
С ростовщическою силой зренья -
Две лишь в мире краски не поблекли:
В желтой - зависть, в красной - нетерпенье.
26 мая 1931
Отрывки из уничтоженных стихов
******************************
1.
В год тридцать первый от рожденья века
Я возвратился, нет - читай: насильно
Был возвращен в буддийскую москву,
А перед тем я все-таки увидел
Библейской скатертью богатый Арарат
И двести дней провел в стране субботней,
Которую Арменией зовут.
Захочешь пить - там есть вода такая
Из курдского источника Арзни -
Хорошая, колючая, сухая
И самая правдивая вода.
2.
Уж я люблю московские законы,
53
Уж не скучаю по воде Арзни -
В москве черемуха да телефоны
И ...........................
3.
Захочешь жить, тогда глядишь с улыбкой
На молоко с буддийской синевой,
Проводишь взглядом барабан турецкий,
Когда обратно он на красных дрогах
Несется вскачь с гражданских похорон,
И встретишь воз с поклажей из подушек
И скажешь: гуси-лебеди, домой!
4.
Я больше не ребенок.
ты, могила,
Не смей учить горбатого - молчи!
Я говорю за всех с такою силой,
Что небо стало небом, чтобы губы
Потрескались, как розовая глина.
6 июня 1931, Москва
5.
Не табачною кровью заката пишу,
Не костяшками дева стучит -
Человеческий жаркий искривленный рот
Негодует и "нет" говорит...
6.
Золотилась черешня московских торцов
И пыхтел грузовик у ворот,
И по улицам шел на дворцы и морцы
Самопишущий черный народ...
7.
Замолчи! Я не верю уже ничему -
Я такой же как ты пешеход,
Но меня возвращает к стыду моему
Твой грозящий искривленный рот.
***
Как народная громада,
Прошибая землю в пот,
Многоярусное стадо
Пропыленною армадой
Ровно в голову плывет.
Телки с нежными боками
И бычки-баловники,
А за ними - кораблями -
Буйволицы с буйволами
И священники-быки.
июнь 1931, Москва
54
Фаэтонщик
*********
На высоком перевале
B мусульманской стороне
Мы со смертью пировали -
Было страшно, как во сне.
Нам попался фаэтонщик,