топалась, раскричалась,
словно я выдумал клопов! Когда без клопа хозяйство бывает! В другой раз шла
мимо меня, почудилось ей, что вином от меня пахнет... такая, право! И
отказала.
- А ведь в самом деле пахнет, так и несет! - сказал Штольц.
- С горя, батюшка, Андрей Иваныч, ей-богу с горя, - засипел Захар,
сморщившись горько. - Пробовал тоже извозчиком ездить. Нанялся к хозяину,
да ноги ознобил: сил-то мало, стар стал! Лошадь попалась злющая; однажды
под карету бросилась, чуть не изломала меня; в другой раз старуху смял, в
часть взяли...
- Ну, полно, не бродяжничай и не пьянствуй, приходи ко мне, я тебе
угол дам, в деревню поедем - слышишь?
- Слышу, батюшка, Андрей Иваныч, да...
Он вздохнул.
- Ехать-то неохота отсюда, от могилки-то! Наш-то кормилец-то, Илья
Ильич, - завопил он, - опять помянул его сегодня, царство ему небесное!
Этакого барина отнял господь! На радость людям жил, жить бы ему сто лет...
- всхлипывал и приговарнвал Захар, морщась. - Вот сегодня на могилке у него
был; как в эту сторону приду, так и туда, сяду, да и сижу; слезы так и
текут... Этак-то иногда задумаюсь, притихнет все, и почудится, как будто
кличет: "Захар! Захар!" Инда мурашки по спине побегут! Не нажить такого
барина! А вас-то как любил - помяни, господи, его душеньку во царствии
своем!
- Ну, приходи на Андрюшу взглянуть: я тебя велю накормить, одеть, а
там как хочешь! - сказал Штольц и дал ему денег.
- Приду; как не прийти взглянуть на Андрея Ильича? Чай, великонек
стал! Господи! Радости какой привел дождаться господь! Приду, батюшка, дай
бог вам доброго здоровья и несчетные годы... - ворчал Захар вслед уезжавшей
коляске.
- Ну, ты слышал историю этого нищего? - сказал Штольц своему приятелю.
- А что это за Илья Ильич, которого он поминал? - спросил литератор.
- Обломов: я тебе много раз про него говорил.
- Да, помню имя: это твой товарищ и друг. Что с ним сталось?
- Погиб, пропал ни за что.
Штольц вздохнул и задумался.
- А был не глупее других, душа чиста и ясна, как стекло; благороден,
нежен, и - пропал!
- Отчего же? Какая причина?
- Причина... какая причина! Обломовщина! - сказал Штольц.
- Обломовщина! - с недоумением повторил литератор. - Что это такое?
- Сейчас расскажу тебе, дай собраться с мыслями и памятью. А ты
запиши: может быть, кому-нибудь пригодится.
И он рассказал ему, что здесь написано.
1857 и 1858 гг.
---------------------------------------------------------------------------
Впервые полностью опубликован в журнале "Отечественные записки",
январь-апрель 1859 г.
словно я выдумал клопов! Когда без клопа хозяйство бывает! В другой раз шла
мимо меня, почудилось ей, что вином от меня пахнет... такая, право! И
отказала.
- А ведь в самом деле пахнет, так и несет! - сказал Штольц.
- С горя, батюшка, Андрей Иваныч, ей-богу с горя, - засипел Захар,
сморщившись горько. - Пробовал тоже извозчиком ездить. Нанялся к хозяину,
да ноги ознобил: сил-то мало, стар стал! Лошадь попалась злющая; однажды
под карету бросилась, чуть не изломала меня; в другой раз старуху смял, в
часть взяли...
- Ну, полно, не бродяжничай и не пьянствуй, приходи ко мне, я тебе
угол дам, в деревню поедем - слышишь?
- Слышу, батюшка, Андрей Иваныч, да...
Он вздохнул.
- Ехать-то неохота отсюда, от могилки-то! Наш-то кормилец-то, Илья
Ильич, - завопил он, - опять помянул его сегодня, царство ему небесное!
Этакого барина отнял господь! На радость людям жил, жить бы ему сто лет...
- всхлипывал и приговарнвал Захар, морщась. - Вот сегодня на могилке у него
был; как в эту сторону приду, так и туда, сяду, да и сижу; слезы так и
текут... Этак-то иногда задумаюсь, притихнет все, и почудится, как будто
кличет: "Захар! Захар!" Инда мурашки по спине побегут! Не нажить такого
барина! А вас-то как любил - помяни, господи, его душеньку во царствии
своем!
- Ну, приходи на Андрюшу взглянуть: я тебя велю накормить, одеть, а
там как хочешь! - сказал Штольц и дал ему денег.
- Приду; как не прийти взглянуть на Андрея Ильича? Чай, великонек
стал! Господи! Радости какой привел дождаться господь! Приду, батюшка, дай
бог вам доброго здоровья и несчетные годы... - ворчал Захар вслед уезжавшей
коляске.
- Ну, ты слышал историю этого нищего? - сказал Штольц своему приятелю.
- А что это за Илья Ильич, которого он поминал? - спросил литератор.
- Обломов: я тебе много раз про него говорил.
- Да, помню имя: это твой товарищ и друг. Что с ним сталось?
- Погиб, пропал ни за что.
Штольц вздохнул и задумался.
- А был не глупее других, душа чиста и ясна, как стекло; благороден,
нежен, и - пропал!
- Отчего же? Какая причина?
- Причина... какая причина! Обломовщина! - сказал Штольц.
- Обломовщина! - с недоумением повторил литератор. - Что это такое?
- Сейчас расскажу тебе, дай собраться с мыслями и памятью. А ты
запиши: может быть, кому-нибудь пригодится.
И он рассказал ему, что здесь написано.
1857 и 1858 гг.
---------------------------------------------------------------------------
Впервые полностью опубликован в журнале "Отечественные записки",
январь-апрель 1859 г.