ругая кричит ей на лестницу: "Ты сама к нам приходила проситься,
благо есть нечего, а мы на такую харю и глядеть-то не стали!" Всю ночь эту
она в лихорадке пролежала, бредила, а наутро глаза сверкают у ней, встанет,
ходит: "В суд, говорит, на нее, в суд!" Я молчу: ну что, думаю, тут в суде
возьмешь, чем докажешь? Ходит она, руки ломает, слезы у ней текут, а губы
сжала, недвижимы. И потемнел у ней весь лик с той самой минуты и до самого
конца. На третий день легче ей стало, молчит, как будто успокоилась. Вот
тут-то в четыре часа пополудни и пожаловал к нам господин Версилов.
И вот прямо скажу: понять не могу до сих пор, каким это образом тогда
Оля, такая недоверчивая, с первого почти слова начала его слушать? Пуще
всего обеих нас привлекло тогда, что был у него такой серьезный вид, строгий
даже, говорит тихо, обстоятельно и все так вежливо, - куды вежливо,
почтительно даже, - а меж тем никакого такого исканья в нем не видно: прямо
видно, что пришел человек от чистого сердца. "Я, говорит, ваше объявление в
газете прочел, вы, говорит, не так, сударыня, его написали, так что даже
повредить себе тем самым можете". И стал он объяснять, признаться, не поняла
я, про арифметику тут что-то, только Оля, смотрю, покраснела и вся словно
оживилась, слушает, в разговор вступила так охотно (да и умный же человек,
должно быть!), слышу, даже благодарит его. Расспросил ее про все так
обстоятельно, и видно, что в Москве подолгу живал, и директрису гимназии,
оказалось, лично знает. "Уроки я вам, говорит, найду непременно, потому что
я со многими здесь знаком и многих влиятельных даже лиц просить могу, так
что если даже пожелаете постоянного места, то и то можно иметь в виду... а
покамест простите, говорит, меня за один прямой к вам вопрос: не могу ли я
сейчас быть вам чем полезным? Не я вам, говорит, а вы мне, напротив, тем
самым сделаете удовольствие, коли допустите пользу оказать вам какую ни
есть. Пусть это будет, говорит, за вами долг, и как только получите место,
то в самое короткое время можете со мной поквитаться. Я же, верьте чести
моей, если б сам когда потом впал в такую же нужду, а вы, напротив, были бы
всем обеспечены, - то прямо бы к вам пришел за малою помощью, жену бы и дочь
мою прислал"... То есть не припомню я вам всех его слов, только я тут
прослезилась, потому вижу, и у Оли вздрогнули от благодарности губки: "Если
и принимаю, - отвечает она ему, - то потому, что доверяюсь честному и
гуманному человеку, который бы мог быть моим отцом"... Прекрасно она тут так
сказала ему, коротко и благородно: "гуманному, говорит, человеку". Он тотчас
встал: "Непременно, непременно, говорит, доставлю вам уроки и место; с сего
же дня займусь, потому что вы к тому совсем достаточный имеете аттестат"...
А я и забыла сказать, что он с самого начала, как вошел, все ее документы из
гимназии осмотрел, показала она ему, и сам ее в разных предметах
экзаменовал... "Ведь он меня, маменька, - говорит мне потом Оля, - из
предметов экзаменовал, и какой он, говорит, умный, в кои-то веки с таким
развитым и образованным человеком поговоришь"... И вся-то она так и сияет.
Деньги шестьдесят рублей на столе лежат: "Уберите, говорит, маменька: место
получим, первым долгом как можно скорей отдадим, докажем, что мы честные, а
что мы деликатные, то он уже видел это". Потом помолчала, вижу, так она
глубоко д
благо есть нечего, а мы на такую харю и глядеть-то не стали!" Всю ночь эту
она в лихорадке пролежала, бредила, а наутро глаза сверкают у ней, встанет,
ходит: "В суд, говорит, на нее, в суд!" Я молчу: ну что, думаю, тут в суде
возьмешь, чем докажешь? Ходит она, руки ломает, слезы у ней текут, а губы
сжала, недвижимы. И потемнел у ней весь лик с той самой минуты и до самого
конца. На третий день легче ей стало, молчит, как будто успокоилась. Вот
тут-то в четыре часа пополудни и пожаловал к нам господин Версилов.
И вот прямо скажу: понять не могу до сих пор, каким это образом тогда
Оля, такая недоверчивая, с первого почти слова начала его слушать? Пуще
всего обеих нас привлекло тогда, что был у него такой серьезный вид, строгий
даже, говорит тихо, обстоятельно и все так вежливо, - куды вежливо,
почтительно даже, - а меж тем никакого такого исканья в нем не видно: прямо
видно, что пришел человек от чистого сердца. "Я, говорит, ваше объявление в
газете прочел, вы, говорит, не так, сударыня, его написали, так что даже
повредить себе тем самым можете". И стал он объяснять, признаться, не поняла
я, про арифметику тут что-то, только Оля, смотрю, покраснела и вся словно
оживилась, слушает, в разговор вступила так охотно (да и умный же человек,
должно быть!), слышу, даже благодарит его. Расспросил ее про все так
обстоятельно, и видно, что в Москве подолгу живал, и директрису гимназии,
оказалось, лично знает. "Уроки я вам, говорит, найду непременно, потому что
я со многими здесь знаком и многих влиятельных даже лиц просить могу, так
что если даже пожелаете постоянного места, то и то можно иметь в виду... а
покамест простите, говорит, меня за один прямой к вам вопрос: не могу ли я
сейчас быть вам чем полезным? Не я вам, говорит, а вы мне, напротив, тем
самым сделаете удовольствие, коли допустите пользу оказать вам какую ни
есть. Пусть это будет, говорит, за вами долг, и как только получите место,
то в самое короткое время можете со мной поквитаться. Я же, верьте чести
моей, если б сам когда потом впал в такую же нужду, а вы, напротив, были бы
всем обеспечены, - то прямо бы к вам пришел за малою помощью, жену бы и дочь
мою прислал"... То есть не припомню я вам всех его слов, только я тут
прослезилась, потому вижу, и у Оли вздрогнули от благодарности губки: "Если
и принимаю, - отвечает она ему, - то потому, что доверяюсь честному и
гуманному человеку, который бы мог быть моим отцом"... Прекрасно она тут так
сказала ему, коротко и благородно: "гуманному, говорит, человеку". Он тотчас
встал: "Непременно, непременно, говорит, доставлю вам уроки и место; с сего
же дня займусь, потому что вы к тому совсем достаточный имеете аттестат"...
А я и забыла сказать, что он с самого начала, как вошел, все ее документы из
гимназии осмотрел, показала она ему, и сам ее в разных предметах
экзаменовал... "Ведь он меня, маменька, - говорит мне потом Оля, - из
предметов экзаменовал, и какой он, говорит, умный, в кои-то веки с таким
развитым и образованным человеком поговоришь"... И вся-то она так и сияет.
Деньги шестьдесят рублей на столе лежат: "Уберите, говорит, маменька: место
получим, первым долгом как можно скорей отдадим, докажем, что мы честные, а
что мы деликатные, то он уже видел это". Потом помолчала, вижу, так она
глубоко д