гом месте искать руки...
- Более по совету Фомы Фомича-с, - заметил Видоплясов, - так как они
истинные мои доброжелатели-с...
- Ну, да уж как можно без Фомы Фомича! - вскричал я невольно.
- Эх, братец, не в том дело! - поспешно прервал меня дядя, - только
видишь: ему теперь и проходу нет. Та девка бойкая, задорная, всех против
него подняла: дразнят, уськают, даже мальчишки дворовые его вместо шута
почитают...
- Более через Матрену-с, - заметил Видоплясов, - потому что Матрена
истинная дура-с и, бымши истинная дура-с, притом же невоздержная харак-
тером женщина, через нее я таким манером-с пошел жизнию моею претерпе-
вать-с.
- Эх, брат Григорий, говорил я тебе, - продолжал дядя, с укоризною
посмотрев на Видоплясова, - сложили они, видишь, Сергей, какую-то па-
кость в рифму на его фамилию. Он ко мне, жалуется, просит, нельзя ли
как-нибудь переменить его фамилию, и что он давно уж страдал от небла-
гозвучия ...
- Необлагороженная фамилия-с, - ввернул Видоплясов.
- Ну, да уж ты молчи, Григорий! Фома тоже одобрил ... то есть не то
чтоб одобрил, а видишь, какое соображение: что если, на случай, придется
стихи печатать, так как Фома прожектирует, то такая фамилия, пожалуй, и
повредит, - не правда ли?
- Так он стихи напечатать хочет, дядюшка?
- Печатать, братец. Это уж решено - на мой счет, и будет выставлено
на заглавном листе: крепостной человек такого-то, а в предисловии Фоме
от автора благодарность за образование. Посвящено Фоме. Фома сам предис-
ловие пишет. Ну, так представь себе, если на заглавном-то листе будет
написано: "Сочинения Видоплясова"...
- "Вопли Видоплясова-с", - поправил Видоплясов.
- Ну, вот видишь, еще и вопли! Ну, что за фамилия Видоплясов? Даже
деликатность чувств возмущает; так и Фома говорил. А все эти критики,
говорят, такие задорные, насмешники; Брамбеус, например ... Им ведь все
нипочем! Просмеют за одну только фамилию; так, пожалуй, отчешут бока,
что только почесывайся, - не правда ли? Вот я и говорю: по мне, пожалуй,
какую хочешь поставь фамилию на стихах - псевдоним, что ли, называется -
уж не помню: какой-то ним. Да нет, говорит, прикажите по всей дворне,
чтоб меня уж и здесь навеки новым именем звали, так чтоб у меня, сооб-
разно таланту, и фамилия была облагороженная ...
- Бьюсь об заклад, что вы согласились, дядюшка.
- Я, брат Сережа, чтоб уж только с ними не спорить: пускай себе! Зна-
ешь, тогда между нами недоразумение такое было с Фомой. Вот у нас и пош-
ло с тех пор, что неделя, то фамилия, и все такие нежные выбирает: Оле-
андров, Тюльпанов... Подумай, Григорий, сначала ты просил, чтоб тебя на-
зывали "Верный" - "Григорий Верный"; потом тебе же самому не понрави-
лось, потому что какой-то балбес прибрал на это рифму "скверный". Ты жа-
ловался; балбеса наказали. Ты две недели придумывал новую фамилию -
сколько ты их перебрал, - наконец надумался, пришел просить, чтоб тебя
звали "Уланов". Ну, скажи мне, братец, ну что может быть глупее Уланова?
Я и на это согласился, вторичное приказание отдал о перемене твоей фами-
лии в Уланова. Так только, братец, - прибавил дядя, обращаясь ко мне, -
чтоб уж только отвязаться. Три дня ходил ты "Уланов". Ты все стены, все
подоконники в беседке перепортил, расчеркиваясь карандашом: "Уланов".
Ведь ее потом перекрашивали. Ты целую десть голландской бумаги извел на
подписи: "Уланов, п
- Более по совету Фомы Фомича-с, - заметил Видоплясов, - так как они
истинные мои доброжелатели-с...
- Ну, да уж как можно без Фомы Фомича! - вскричал я невольно.
- Эх, братец, не в том дело! - поспешно прервал меня дядя, - только
видишь: ему теперь и проходу нет. Та девка бойкая, задорная, всех против
него подняла: дразнят, уськают, даже мальчишки дворовые его вместо шута
почитают...
- Более через Матрену-с, - заметил Видоплясов, - потому что Матрена
истинная дура-с и, бымши истинная дура-с, притом же невоздержная харак-
тером женщина, через нее я таким манером-с пошел жизнию моею претерпе-
вать-с.
- Эх, брат Григорий, говорил я тебе, - продолжал дядя, с укоризною
посмотрев на Видоплясова, - сложили они, видишь, Сергей, какую-то па-
кость в рифму на его фамилию. Он ко мне, жалуется, просит, нельзя ли
как-нибудь переменить его фамилию, и что он давно уж страдал от небла-
гозвучия ...
- Необлагороженная фамилия-с, - ввернул Видоплясов.
- Ну, да уж ты молчи, Григорий! Фома тоже одобрил ... то есть не то
чтоб одобрил, а видишь, какое соображение: что если, на случай, придется
стихи печатать, так как Фома прожектирует, то такая фамилия, пожалуй, и
повредит, - не правда ли?
- Так он стихи напечатать хочет, дядюшка?
- Печатать, братец. Это уж решено - на мой счет, и будет выставлено
на заглавном листе: крепостной человек такого-то, а в предисловии Фоме
от автора благодарность за образование. Посвящено Фоме. Фома сам предис-
ловие пишет. Ну, так представь себе, если на заглавном-то листе будет
написано: "Сочинения Видоплясова"...
- "Вопли Видоплясова-с", - поправил Видоплясов.
- Ну, вот видишь, еще и вопли! Ну, что за фамилия Видоплясов? Даже
деликатность чувств возмущает; так и Фома говорил. А все эти критики,
говорят, такие задорные, насмешники; Брамбеус, например ... Им ведь все
нипочем! Просмеют за одну только фамилию; так, пожалуй, отчешут бока,
что только почесывайся, - не правда ли? Вот я и говорю: по мне, пожалуй,
какую хочешь поставь фамилию на стихах - псевдоним, что ли, называется -
уж не помню: какой-то ним. Да нет, говорит, прикажите по всей дворне,
чтоб меня уж и здесь навеки новым именем звали, так чтоб у меня, сооб-
разно таланту, и фамилия была облагороженная ...
- Бьюсь об заклад, что вы согласились, дядюшка.
- Я, брат Сережа, чтоб уж только с ними не спорить: пускай себе! Зна-
ешь, тогда между нами недоразумение такое было с Фомой. Вот у нас и пош-
ло с тех пор, что неделя, то фамилия, и все такие нежные выбирает: Оле-
андров, Тюльпанов... Подумай, Григорий, сначала ты просил, чтоб тебя на-
зывали "Верный" - "Григорий Верный"; потом тебе же самому не понрави-
лось, потому что какой-то балбес прибрал на это рифму "скверный". Ты жа-
ловался; балбеса наказали. Ты две недели придумывал новую фамилию -
сколько ты их перебрал, - наконец надумался, пришел просить, чтоб тебя
звали "Уланов". Ну, скажи мне, братец, ну что может быть глупее Уланова?
Я и на это согласился, вторичное приказание отдал о перемене твоей фами-
лии в Уланова. Так только, братец, - прибавил дядя, обращаясь ко мне, -
чтоб уж только отвязаться. Три дня ходил ты "Уланов". Ты все стены, все
подоконники в беседке перепортил, расчеркиваясь карандашом: "Уланов".
Ведь ее потом перекрашивали. Ты целую десть голландской бумаги извел на
подписи: "Уланов, п