Нет, это я вас спрашиваю.
- Я... я пришел с Петербургской, только почему вы узнали?
- Почему? Гм. - Он подмигнул, но не удостоил разъяснить.
- То есть я не живу на Петербургской, но я был теперь на Петербургской
и оттуда пришел сюда.
Он продолжал молча улыбаться какою-то значительною улыбкою, которая мне
ужасно как не нравилась. В этом подмигивании было что-то глупое.
- У господина Дергачева? - проговорил он наконец.
- Что у Дергачева? - открыл я глаза.
Он победоносно смотрел на меня.
- Я и незнаком.
- Гм.
- Как хотите, - ответил я. Он мне становился противен.
- Гм, да-с. Нет-с, позвольте; вы покупаете в лавке вещь, в другой лавке
рядом другой покупатель покупает другую вещь, какую бы вы думали? Деньги-с,
у купца, который именуется ростовщиком-с... потому что деньги есть тоже
вещь, а ростовщик есть тоже купец... Вы следите?
- Пожалуй, слежу.
- Проходит третий покупатель и, показывая на одну из лавок, говорит:
"Это основательно", а показывая на другую из лавок, говорит: "Это
неосновательно". Что могу я заключить о сем покупателе?
- Почем я знаю.
- Нет-с, позвольте. Я к примеру; хорошим примером человек живет. Я иду
по Невскому и замечаю, что по другой стороне улицы, по тротуару, идет
господин, которого характер я желал бы определить. Мы доходим, по разным
сторонам, вплоть до поворота в Морскую, и именно там, где английский
магазин, мы замечаем третьего прохожего, только что раздавленного лошадью.
Теперь вникните: проходит четвертый господин и желает определить характер
всех нас троих, вместе с раздавленным, в смысле практичности и
основательности... Вы следите?
- Извините, с большим трудом.
- Хорошо-с; так я и думал. Я переменю тему. Я на водах в Германии, на
минеральных водах, как и бывал неоднократно, на каких - это все равно. Хожу
по водам и вижу англичан. С англичанином, как вы знаете, знакомство завязать
трудно; но вот через два месяца, кончив срок лечения, мы все в области гор,
всходим компанией, с остроконечными палками, на гору, ту или другую, все
равно. На повороте, то есть на этапе, и именно там, где монахи водку шартрез
делают, - это заметьте, - я встречаю туземца, стоящего уединенно, смотрящего
молча. Я желаю заключить о ею основательности: как вы думаете, мог бы я
обратиться за заключением к толпе англичан, с которыми шествую, единственно
потому только, что не сумел заговорить с ними на водах?
- Почем я знаю. Извините, мне очень трудно следить за вами.
- Трудно?
- Да, вы меня утомляете.
- Гм. - Он подмигнул и сделал рукой какой-то жест, вероятно
долженствовавший обозначать что-то очень торжествующее и победоносное; затем
весьма солидно и спокойно вынул из кармана газету, очевидно только что
купленную, развернул и стал читать в последней странице, по-видимому оставив
меня в совершенном покое. Минут пять он не глядел на меня.
- Бресто-граевские-то ведь не шлепнулись, а? Ведь пошли, ведь идут!
Многих знаю, которые тут же шлепнулись. Он от всей души поглядел на меня.
- Я пока в этой бирже мало смыслю, - ответил я.
- Отрицаете?
- Что?
- Деньги-с.
- Я не отрицаю деньги, но... но, мне кажется, сначала идея, а потом
деньги.
- То есть, позвольте-с... вот человек состоит, так сказать, при
собственном капитале...
- Сначала высшая
- Я... я пришел с Петербургской, только почему вы узнали?
- Почему? Гм. - Он подмигнул, но не удостоил разъяснить.
- То есть я не живу на Петербургской, но я был теперь на Петербургской
и оттуда пришел сюда.
Он продолжал молча улыбаться какою-то значительною улыбкою, которая мне
ужасно как не нравилась. В этом подмигивании было что-то глупое.
- У господина Дергачева? - проговорил он наконец.
- Что у Дергачева? - открыл я глаза.
Он победоносно смотрел на меня.
- Я и незнаком.
- Гм.
- Как хотите, - ответил я. Он мне становился противен.
- Гм, да-с. Нет-с, позвольте; вы покупаете в лавке вещь, в другой лавке
рядом другой покупатель покупает другую вещь, какую бы вы думали? Деньги-с,
у купца, который именуется ростовщиком-с... потому что деньги есть тоже
вещь, а ростовщик есть тоже купец... Вы следите?
- Пожалуй, слежу.
- Проходит третий покупатель и, показывая на одну из лавок, говорит:
"Это основательно", а показывая на другую из лавок, говорит: "Это
неосновательно". Что могу я заключить о сем покупателе?
- Почем я знаю.
- Нет-с, позвольте. Я к примеру; хорошим примером человек живет. Я иду
по Невскому и замечаю, что по другой стороне улицы, по тротуару, идет
господин, которого характер я желал бы определить. Мы доходим, по разным
сторонам, вплоть до поворота в Морскую, и именно там, где английский
магазин, мы замечаем третьего прохожего, только что раздавленного лошадью.
Теперь вникните: проходит четвертый господин и желает определить характер
всех нас троих, вместе с раздавленным, в смысле практичности и
основательности... Вы следите?
- Извините, с большим трудом.
- Хорошо-с; так я и думал. Я переменю тему. Я на водах в Германии, на
минеральных водах, как и бывал неоднократно, на каких - это все равно. Хожу
по водам и вижу англичан. С англичанином, как вы знаете, знакомство завязать
трудно; но вот через два месяца, кончив срок лечения, мы все в области гор,
всходим компанией, с остроконечными палками, на гору, ту или другую, все
равно. На повороте, то есть на этапе, и именно там, где монахи водку шартрез
делают, - это заметьте, - я встречаю туземца, стоящего уединенно, смотрящего
молча. Я желаю заключить о ею основательности: как вы думаете, мог бы я
обратиться за заключением к толпе англичан, с которыми шествую, единственно
потому только, что не сумел заговорить с ними на водах?
- Почем я знаю. Извините, мне очень трудно следить за вами.
- Трудно?
- Да, вы меня утомляете.
- Гм. - Он подмигнул и сделал рукой какой-то жест, вероятно
долженствовавший обозначать что-то очень торжествующее и победоносное; затем
весьма солидно и спокойно вынул из кармана газету, очевидно только что
купленную, развернул и стал читать в последней странице, по-видимому оставив
меня в совершенном покое. Минут пять он не глядел на меня.
- Бресто-граевские-то ведь не шлепнулись, а? Ведь пошли, ведь идут!
Многих знаю, которые тут же шлепнулись. Он от всей души поглядел на меня.
- Я пока в этой бирже мало смыслю, - ответил я.
- Отрицаете?
- Что?
- Деньги-с.
- Я не отрицаю деньги, но... но, мне кажется, сначала идея, а потом
деньги.
- То есть, позвольте-с... вот человек состоит, так сказать, при
собственном капитале...
- Сначала высшая