мейства. Над домом вверху, в полукруглом куполе была Эолова
арфа (*3), с которой, впрочем, давно были сорваны струны, а внизу под этим
самым куполом - огромнейший концертный зал, где отличались в прежнее время
крепостные музыканты и певчие, распроданные поодиночке прежним владельцем
в то время, когда слухи об эмансипации стали казаться вероятными. Мои
господа, англичане, давали в этом зале квартеты из Гайдена (*4), на
которые в качестве публики собирали всех служащих, не исключая нарядчиков,
конторщиков и счетчиков.
Делалось это в целях "облагорожения вкуса", но только цель эта мало
достигалась, потому что классические квартеты Гайдена простолюдинам не
нравились и даже нагоняли на них тоску. Мне они откровенно жаловались, что
"им нет хуже, как эту гадину слушать", но тем не менее эту "гадину" они
все-таки слушали, пока всем нам не была послана судьбою другая, более
веселая забава, что случилось с прибытием к нам из Германии нового
колониста, инженера Гуго Карловича Пекторалиса. Этот человек прибыл к нам
из маленького городка Доберана, что лежит при озере Плау в
Мекленбург-Шверине, и самое его прибытие к нам уже имело свой интерес.
Так как Гуго Пекторалис и есть тот герой, о котором я поведу свой
рассказ, то я вдамся о нем в небольшие подробности.
3
- Пекторалис был выписан в Россию вместе с машинами, которые он должен
был привезти, поставить, пустить в ход и наблюдать за ними. Почему наши
англичане взяли этого немца, а не своего англичанина и отчего они самые
машины заказали в маленьком немецком Доберане - я наверно не знаю.
Кажется, это случилось так, что один из англичан видел где-то машины этой
фабрики и, облюбовав их, пренебрег некоторыми условиями патриотизма.
Карман ведь не свой брат - и над английскими патриотами свои права
предъявляет. Впрочем, останавливайте меня, пожалуйста, чтобы я не
забалтывался.
Машины назначались для паровой мельницы и лесопильни, для которых уже
были готовы здания. Высылкою их и инженера мы очень торопили - и фабрикант
известил нас, что машины шли в Петербург морем с самыми последними
фрахтами. Об инженере же, которого мы просили послать, чтобы он прибыл
ранее машин и мог сделать нужные для них приспособления в постройках, нам
писали, что такой инженер нам будет немедленно послан; что зовут его Гуго
Пекторалис; что он знаток своего дела и имеет железную волю для того,
чтобы сделать все, за что возьмется.
Я был тогда по компанейским делам в Петербурге, и на мою долю пало
принять из таможни машины и отправить их в нашу глушь, а также взять с
собою Гуго Пекторалиса, который должен был очень скоро приехать и явиться
в "Сарептский дом", Асмус Симонзен и Кь, - известный нам более под именем
"горчичного дома". Но в высылке этих машин и инженера вышло какое-то qui
pro quo [недоразумение (лат.)]: машины запоздали и пришли очень поздно, а
инженер упредил наши ожидания и приехал в Петербург раньше времени. Только
что я прибыл в "горчичный дом", чтобы сообщить для ожидаемого Пекторалиса
мой адрес, мне отвечали, что он уже с неделю тому назад как проехал.
Это неприятное для меня и очень рискованное для Пекторалиса событие
случилось в конце октября, который в гот год, как назло, выдался особенно
лют и ненастен. Снегу и морозов еще не было, но шли проливные дожди,
сменявшиеся пронизывающими туманам
арфа (*3), с которой, впрочем, давно были сорваны струны, а внизу под этим
самым куполом - огромнейший концертный зал, где отличались в прежнее время
крепостные музыканты и певчие, распроданные поодиночке прежним владельцем
в то время, когда слухи об эмансипации стали казаться вероятными. Мои
господа, англичане, давали в этом зале квартеты из Гайдена (*4), на
которые в качестве публики собирали всех служащих, не исключая нарядчиков,
конторщиков и счетчиков.
Делалось это в целях "облагорожения вкуса", но только цель эта мало
достигалась, потому что классические квартеты Гайдена простолюдинам не
нравились и даже нагоняли на них тоску. Мне они откровенно жаловались, что
"им нет хуже, как эту гадину слушать", но тем не менее эту "гадину" они
все-таки слушали, пока всем нам не была послана судьбою другая, более
веселая забава, что случилось с прибытием к нам из Германии нового
колониста, инженера Гуго Карловича Пекторалиса. Этот человек прибыл к нам
из маленького городка Доберана, что лежит при озере Плау в
Мекленбург-Шверине, и самое его прибытие к нам уже имело свой интерес.
Так как Гуго Пекторалис и есть тот герой, о котором я поведу свой
рассказ, то я вдамся о нем в небольшие подробности.
3
- Пекторалис был выписан в Россию вместе с машинами, которые он должен
был привезти, поставить, пустить в ход и наблюдать за ними. Почему наши
англичане взяли этого немца, а не своего англичанина и отчего они самые
машины заказали в маленьком немецком Доберане - я наверно не знаю.
Кажется, это случилось так, что один из англичан видел где-то машины этой
фабрики и, облюбовав их, пренебрег некоторыми условиями патриотизма.
Карман ведь не свой брат - и над английскими патриотами свои права
предъявляет. Впрочем, останавливайте меня, пожалуйста, чтобы я не
забалтывался.
Машины назначались для паровой мельницы и лесопильни, для которых уже
были готовы здания. Высылкою их и инженера мы очень торопили - и фабрикант
известил нас, что машины шли в Петербург морем с самыми последними
фрахтами. Об инженере же, которого мы просили послать, чтобы он прибыл
ранее машин и мог сделать нужные для них приспособления в постройках, нам
писали, что такой инженер нам будет немедленно послан; что зовут его Гуго
Пекторалис; что он знаток своего дела и имеет железную волю для того,
чтобы сделать все, за что возьмется.
Я был тогда по компанейским делам в Петербурге, и на мою долю пало
принять из таможни машины и отправить их в нашу глушь, а также взять с
собою Гуго Пекторалиса, который должен был очень скоро приехать и явиться
в "Сарептский дом", Асмус Симонзен и Кь, - известный нам более под именем
"горчичного дома". Но в высылке этих машин и инженера вышло какое-то qui
pro quo [недоразумение (лат.)]: машины запоздали и пришли очень поздно, а
инженер упредил наши ожидания и приехал в Петербург раньше времени. Только
что я прибыл в "горчичный дом", чтобы сообщить для ожидаемого Пекторалиса
мой адрес, мне отвечали, что он уже с неделю тому назад как проехал.
Это неприятное для меня и очень рискованное для Пекторалиса событие
случилось в конце октября, который в гот год, как назло, выдался особенно
лют и ненастен. Снегу и морозов еще не было, но шли проливные дожди,
сменявшиеся пронизывающими туманам