и теперь болен; но я никогда ничего не говорил и
в том не участвовал. Объявляя вам об этом единственно для объяснения,
позволю вас спросить, во-первых: для чего вы-то со мной об этом заговорили?
А во-вторых, неужели князь с вами о таких вещах говорит?
- Не он со мной говорит; он не хочет со мной говорить, а я с ним
говорю, а он не хочет слушать. Давеча кричал.
- Еще бы! Я одобряю его.
- Старичок, князь Сокольский, за Анной Андреевной много даст; она
угодила. Тогда жених князь Сокольский мне все деньги отдаст. И неденежный
долг тоже отдаст. Наверно отдаст! А теперь ему нечем отдать.
- Я-то, я-то зачем вам нужен?
- Для главного вопроса: вы знакомы; вы везде там знакомы. Вы можете все
узнать.
- Ах, черт... что узнать?
- Хочет ли князь, хочет ли Анна Андреевна, хочет ли старый князь.
Узнать наверно.
- И вы смеете мне предлагать быть вашим шпионом, и это - за деньги! -
вскочил я в негодовании.
- Не гордитесь, не гордитесь. Еще только немножко не гордитесь, минут
пять всего. - Он опять посадил меня. Он видимо не боялся моих жестов и
возгласов; но я решился дослушать.
- Мне нужно скоро узнать, скоро узнать, потому... потому, может, скоро
будет и поздно. Видели, как давеча он пилюлю съел, когда офицер про барона с
Ахмаковой заговорил?
Я решительно унижался, что слушал долее, но любопытство мое было
непобедимо завлечено.
- Слушайте, вы... негодный вы человек! - сказал я решительно. - Если я
здесь сижу и слушаю и допускаю говорить о таких лицах... и даже сам отвечаю,
то вовсе не потому, что допускаю вам это право. Я просто вижу какую-то
подлость... И, во-первых, какие надежды может иметь князь на Катерину
Николаевну?
- Никаких, но он бесится.
- Это неправда!
- Бесится. Теперь, стало быть, Ахмакова - пас. Он тут плиэ (2)
проиграл. Теперь у него одна Анна Андреевна. Я вам две тысячи дам... без
процентов и без векселя.
Выговорив это, он решительно и важно откинулся на спинку стула и
выпучил на меня глаза. Я тоже глядел во все глаза.
- На вас платье с Большой Миллионной; надо денег, надо деньги; у меня
деньги лучше, чем у него. Я больше, чем две тысячи, дам...
- Да за что? За что, черт возьми?
Я топнул ногой. Он нагнулся ко мне и проговорил выразительно:
- За то, чтоб вы не мешали.
- Да я и без того не касаюсь, - крикнул я.
- Я знаю, что вы молчите; это хорошо. - Я не нуждаюсь в вашем
одобрении. Я очень желаю этого сам с моей стороны, но считаю это не моим
делом, и что мне это даже неприлично.
- Вот видите, вот видите, неприлично! - поднял он палец.
- Что вот видите?
- Неприлично... Хе! - и он вдруг засмеялся. - Я понимаю, понимаю, что
вам неприлично, но... мешать не будете? - подмигнул он; но в этом
подмигивании было уж что-то столь нахальное, даже насмешливое, низкое!
Именно он во мне предполагал какую-то низость и на эту низость
рассчитывал... Это ясно было, но я никак не понимал, в чем дело.
- Анна Андреевна - вам тоже сестра-с, - произнес он внушительно.
- Об этом вы не смеете говорить. И вообще об Анне Андреевне вы не
смеете говорить.
- Не гордитесь, одну только еще минутку! Слушайте: он деньги получит и
всех обеспечит, - веско сказал Стебельков, - всех, всех, вы следите?
- Так вы думаете, что я возьму у нег
в том не участвовал. Объявляя вам об этом единственно для объяснения,
позволю вас спросить, во-первых: для чего вы-то со мной об этом заговорили?
А во-вторых, неужели князь с вами о таких вещах говорит?
- Не он со мной говорит; он не хочет со мной говорить, а я с ним
говорю, а он не хочет слушать. Давеча кричал.
- Еще бы! Я одобряю его.
- Старичок, князь Сокольский, за Анной Андреевной много даст; она
угодила. Тогда жених князь Сокольский мне все деньги отдаст. И неденежный
долг тоже отдаст. Наверно отдаст! А теперь ему нечем отдать.
- Я-то, я-то зачем вам нужен?
- Для главного вопроса: вы знакомы; вы везде там знакомы. Вы можете все
узнать.
- Ах, черт... что узнать?
- Хочет ли князь, хочет ли Анна Андреевна, хочет ли старый князь.
Узнать наверно.
- И вы смеете мне предлагать быть вашим шпионом, и это - за деньги! -
вскочил я в негодовании.
- Не гордитесь, не гордитесь. Еще только немножко не гордитесь, минут
пять всего. - Он опять посадил меня. Он видимо не боялся моих жестов и
возгласов; но я решился дослушать.
- Мне нужно скоро узнать, скоро узнать, потому... потому, может, скоро
будет и поздно. Видели, как давеча он пилюлю съел, когда офицер про барона с
Ахмаковой заговорил?
Я решительно унижался, что слушал долее, но любопытство мое было
непобедимо завлечено.
- Слушайте, вы... негодный вы человек! - сказал я решительно. - Если я
здесь сижу и слушаю и допускаю говорить о таких лицах... и даже сам отвечаю,
то вовсе не потому, что допускаю вам это право. Я просто вижу какую-то
подлость... И, во-первых, какие надежды может иметь князь на Катерину
Николаевну?
- Никаких, но он бесится.
- Это неправда!
- Бесится. Теперь, стало быть, Ахмакова - пас. Он тут плиэ (2)
проиграл. Теперь у него одна Анна Андреевна. Я вам две тысячи дам... без
процентов и без векселя.
Выговорив это, он решительно и важно откинулся на спинку стула и
выпучил на меня глаза. Я тоже глядел во все глаза.
- На вас платье с Большой Миллионной; надо денег, надо деньги; у меня
деньги лучше, чем у него. Я больше, чем две тысячи, дам...
- Да за что? За что, черт возьми?
Я топнул ногой. Он нагнулся ко мне и проговорил выразительно:
- За то, чтоб вы не мешали.
- Да я и без того не касаюсь, - крикнул я.
- Я знаю, что вы молчите; это хорошо. - Я не нуждаюсь в вашем
одобрении. Я очень желаю этого сам с моей стороны, но считаю это не моим
делом, и что мне это даже неприлично.
- Вот видите, вот видите, неприлично! - поднял он палец.
- Что вот видите?
- Неприлично... Хе! - и он вдруг засмеялся. - Я понимаю, понимаю, что
вам неприлично, но... мешать не будете? - подмигнул он; но в этом
подмигивании было уж что-то столь нахальное, даже насмешливое, низкое!
Именно он во мне предполагал какую-то низость и на эту низость
рассчитывал... Это ясно было, но я никак не понимал, в чем дело.
- Анна Андреевна - вам тоже сестра-с, - произнес он внушительно.
- Об этом вы не смеете говорить. И вообще об Анне Андреевне вы не
смеете говорить.
- Не гордитесь, одну только еще минутку! Слушайте: он деньги получит и
всех обеспечит, - веско сказал Стебельков, - всех, всех, вы следите?
- Так вы думаете, что я возьму у нег