л ей великим постом такой скандал. Совершая "исходя чтение",
он прочел: "и призва Фараон бабы и рече: бабы, бабы, - _все вы, бабы, б..ди,
срамовщицы и нагубницы_". В оное время это прошло беспоследственно, или, как
говорил чтец: "на ней, как на собаке, присохло". Барыня только стала говеть
в чужом приходе. Но и то очень удивительно, что она могла отличить эту
прибавку от настоящего текста. Обученная религии по-русски, то есть без
чтения библии, она легко могла думать, что все это действительно наговорил
про баб царь Фараон, - тем более что тогда и в акафисте читали еще:
"остявиша Ирода яко _блядива_". Нынче читают "лжива", что, впрочем, не одно
и то же. (Прим. автора.)}, но отметка по росписям того, чего не было, есть
_подлог по службе_, а за подлог ни на каком суде нельзя отделаться месяцем
пребывания в монастыре. Случай этот имеет такой вид, как будто одному
духовенству принадлежит какое-то исключительное право делать подлоги почти
безответственно.
Дьячок Ловцов, за "название пономаря неприличными словами _принародно_,
в бытность за вечерней в не совсем трезвом виде и вообще за употребление
спиртных напитков", - на один месяц в монастырь.
Замечательно, что за подлог и за простую пьяную перебранку в этих двух
рядом стоящих случаях назначено одинаковое наказание!..
Дьячок Вихров, "за оскорбление священника _грубобранными_, словами в
нетрезвом виде", - в монастырь на один месяц. Пономарь Цветков, за крайнюю
нетрезвость, утайку братских и церковных денег, "проматывание собственных
вещей" (такого преступления, как "проматывание _собственных_ вещей", нет в
уголовном кодексе; вероятно, это отнесено к _расточительству_) и как не
подающий надежды на исправление, отрешен навсегда. Дьячок Ставровский,
неоднократно подвергавшийся суду и вновь уличенный в тех же поступках, как
рекомендуемый, поведения _только хорошего_ (надо иметь отметку
"_препохвального_" или "_постоянно тщательного_"}, - отставке в заштат. Но
при этом достойно внимания, что и товарищ дьячка Ставровского,
аттестовавшегося в поведении довольно хорошем, дьячок Фортунатов, был тоже
отменный молодец и одновременно послан на полтора месяца в монастырь "за
личные оскорбления священника"... Можно себе представить положение
священника, который один в селе должен был служить с этакими двумя хватами
"довольно одобрительного поведения"!.. И чтобы это лучше понять, мы увидим
скоро, и а что был способен один из этих церковников, - именно: дьячок
Фортунатов.
"ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ"
Продолжаем, однако, выписки: священник Новоденский, за нетрезвость,
буйство и драку, - в монастырь и снова на свое место. Бедный приход! Меж тем
залихватский дьячок Фортунатов, о котором мы только что говорили, успел уже
исправиться, и притом так наглядно, что немедленно поспешил совершить
"нанесение тяжких побоев разным лицам". За такой прогресс он уже смещен с
этого места, но "с дозволением приискать другое". Удовлетворены или нет этим
те, кого удалой дьячок "тяжко побил", - это как им угодно. Наш духовный суд,
- как суд самосовершенный, суд без апелляции, об этом, кажется, не
заботится. Дьячка Фортунатова, который так успешно побивал "разных лиц",
даже и в монастырь не посылали, да в этом и беды нет, потому что сряду стоит
такой случай: "иеродиакону Николо-Беседного монастыря (куда назн
он прочел: "и призва Фараон бабы и рече: бабы, бабы, - _все вы, бабы, б..ди,
срамовщицы и нагубницы_". В оное время это прошло беспоследственно, или, как
говорил чтец: "на ней, как на собаке, присохло". Барыня только стала говеть
в чужом приходе. Но и то очень удивительно, что она могла отличить эту
прибавку от настоящего текста. Обученная религии по-русски, то есть без
чтения библии, она легко могла думать, что все это действительно наговорил
про баб царь Фараон, - тем более что тогда и в акафисте читали еще:
"остявиша Ирода яко _блядива_". Нынче читают "лжива", что, впрочем, не одно
и то же. (Прим. автора.)}, но отметка по росписям того, чего не было, есть
_подлог по службе_, а за подлог ни на каком суде нельзя отделаться месяцем
пребывания в монастыре. Случай этот имеет такой вид, как будто одному
духовенству принадлежит какое-то исключительное право делать подлоги почти
безответственно.
Дьячок Ловцов, за "название пономаря неприличными словами _принародно_,
в бытность за вечерней в не совсем трезвом виде и вообще за употребление
спиртных напитков", - на один месяц в монастырь.
Замечательно, что за подлог и за простую пьяную перебранку в этих двух
рядом стоящих случаях назначено одинаковое наказание!..
Дьячок Вихров, "за оскорбление священника _грубобранными_, словами в
нетрезвом виде", - в монастырь на один месяц. Пономарь Цветков, за крайнюю
нетрезвость, утайку братских и церковных денег, "проматывание собственных
вещей" (такого преступления, как "проматывание _собственных_ вещей", нет в
уголовном кодексе; вероятно, это отнесено к _расточительству_) и как не
подающий надежды на исправление, отрешен навсегда. Дьячок Ставровский,
неоднократно подвергавшийся суду и вновь уличенный в тех же поступках, как
рекомендуемый, поведения _только хорошего_ (надо иметь отметку
"_препохвального_" или "_постоянно тщательного_"}, - отставке в заштат. Но
при этом достойно внимания, что и товарищ дьячка Ставровского,
аттестовавшегося в поведении довольно хорошем, дьячок Фортунатов, был тоже
отменный молодец и одновременно послан на полтора месяца в монастырь "за
личные оскорбления священника"... Можно себе представить положение
священника, который один в селе должен был служить с этакими двумя хватами
"довольно одобрительного поведения"!.. И чтобы это лучше понять, мы увидим
скоро, и а что был способен один из этих церковников, - именно: дьячок
Фортунатов.
"ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ"
Продолжаем, однако, выписки: священник Новоденский, за нетрезвость,
буйство и драку, - в монастырь и снова на свое место. Бедный приход! Меж тем
залихватский дьячок Фортунатов, о котором мы только что говорили, успел уже
исправиться, и притом так наглядно, что немедленно поспешил совершить
"нанесение тяжких побоев разным лицам". За такой прогресс он уже смещен с
этого места, но "с дозволением приискать другое". Удовлетворены или нет этим
те, кого удалой дьячок "тяжко побил", - это как им угодно. Наш духовный суд,
- как суд самосовершенный, суд без апелляции, об этом, кажется, не
заботится. Дьячка Фортунатова, который так успешно побивал "разных лиц",
даже и в монастырь не посылали, да в этом и беды нет, потому что сряду стоит
такой случай: "иеродиакону Николо-Беседного монастыря (куда назн